престижа, одиночество…)

        2. Как представляет себе счастье? (Богатство, жизнь на природе, власть, любовь, дети…)

        3. Как он входит в конфликты, как выходит из них? (Осторожно, агрессивно, дружелюбно, панически…)

НЕВЕРОЯТНО! НО ЭТО ТАК

        После этого вам уже несложно ответить на самый главный вопрос:

        что делает поступки характера непредсказуемыми, чем он уникален?

        Действие характера в кульминации должно быть непредсказуемым, чтобы зритель получил эмоциональный шок. Но с другой стороны, поступок должен вытекать из всего опыта жизни характера – мы должны верить действиям персонажа.

        Кто ждал, что Отелло задушит Дездемону и убьет себя? А ведь это логичный итог в драме великого характера.

        Майкл Корлеоне закономерно превращается в преступника и главу мафии. Но то, что он превратился в фильме в подлинного дьявола, – шокирующий поворот в развитии характера. При этом все аргументировано.

        Закономерное и непредсказуемое действие  – это главная поворотная точка в развитии характера. Она позволяет нам проникнуть в самую глубь характера, выпотрошить его перед потрясенными зрителями.

        Я подозреваю, что все эти вопросы кажутся коекому большим занудством. В конце концов все решает интуиция художника. А интуитивно вы чувствуете характер во всей его полноте.

        Попробуйте проверить персонажей вопросами, и вы увидите, сколько зияющих дыр прячется в приблизительном знании дилетанта. Профессиональная формула общения автора с характером проста:вы должны, как Господь Бог, знать мир каждого персонажа, его жизнь, рай и ад его души.

        И так как всего знать вы не можете, структура помогает вам. Она обращает внимание на самые важные моменты жизни характера, которые сближают его со зрителями.

РЕПЕТИЦИЯ

        Раньше в кино режиссеры, которые много репетировали, были уважаемы. Мастера – одну душу вынут из актеров, другую вложат. Инженеры человеческих душ. Но вот железный занавес заколебался. В первую же щель проникли французы. На неделю французского кино приехал легендарный гений кино Рене Клер. И самый уважаемый мастер российских репетиций режиссер Юлий Райзман спрашивает у

        него:

        – Скажите, а как вы репетируете с артистами? По какой системе?

        – Репетировать? С артистами? А зачем? Я от них не требую ничего такого, чтобы они не могли сделать сразу.

        Все растерялись. Потом стали объяснять друг другу:

        – Ну он же технарь. Это он сказал: «Фильм закончен, осталось его снять». Он все расписывает заранее, по минутам. Хахаха.

        А где же нутряное? Где душа? Где рождение образа из зерна характера?

        В России при коммунизме фильмы снимались бесконечно долго. Полгода съемок считалось нормой. Год – ничего страшного. Студии работали как государственные учреждения. Все на зарплате. Важно выполнить план. сдать 40 единиц за год… А качество? Если начальство не сердится, если вредных мыслей нет, значит, качество хорошее. Гарантом качества были безразмерные репетиции. Режиссер искал искусство. С большого и идеологически правильного «И».

        Допустим, политрук выскакивает из окопа и кричит:

        – За Родину! За Сталина!

        Солдаты с просветленными лицами поднимаются из окопа и с максимальным воодушевлением кричат:

        – Урааа!

        В небе взрываются белые пиротехнические облачка. Одни и те же облачка «обслуживали» войну 1812 года. гражданскую и Великую Отечественную. Но чувства можно было обновить на репетициях.

        Политрук в окопе, пригибаясь от вражеских пуль, собирал солдат и тихо,вдумчиво говорил:

        – Ребята, что я вам скажу перед атакой?

        – Что, товарищ лейтенант?

        – Вы вдумайтесь в эти слова. Они простые, но в них глубокий смысл…

        – Какой,товарищ лейтенант?

        И лейтенант со слезами, естественно скупыми, шепчет:

        – За Родину… и… и… ну…

        – За Сталина? – спрашивает молодой солдатик. А старики снисходительно треплют его по плечу:

        – Конечно, это же одно и то же!

        – Ура? – шепчет лейтенант.

        – Ура! – вполголоса отвечают солдаты.

        – Урааа!!! – грозно разносится над окопом. Солдаты с просветленными лицами кидаются на врага.

        А режиссер привинчивает на пиджак очередную медаль лауреата. Технологический прием этой репетиции называется обратный ход»:

        прошепчи то, что полагается кричать, сядь, когда надо встать. А еще лучше ляг, уткнись в землю и вскочи с изменившимся лицом. Этот прием и сегодня хорошо работает. Но раньше он помогал в борьбе со штампами, со временем он сам стал штампом.

        Однако Брехт предложил универсальный метод, как на репетициях найти в действиях живую непредсказуемость. Это называется: Только не Б». Актер сделал «А». Все, естественно, ждут, что он сделает «Б». Все что угодно, только не «Б». Придите к необходимому действию нетривиально, неожиданно. Хороший метод, если есть время порепетировать и свежие идеи.

        Сейчас все подругому. Снимать надо быстро. 610 недель при хорошей подготовке достаточно. Центр проблем перемещается в подготовительный период. Там вырабатывается проект фильма. Фильм делится на сцены, сцены делятся на кадры. И всему определяется цена – время. Репетиция в этом порядке съеживается, теряет свой былой авторитет. Хорошо бы не выплеснуть с водой ребенка.

        В театре режиссер на репетиции в любой момент может изменить любую деталь.

        А в кино все делается шаг за шагом, сразу и навсегда. В снятом кадре ничего изменить нельзя.

        Поэтому репетиция перед съемкой – это последний шанс для режиссера проверить решение, избавиться от ошибок, развить характеры,